Памятник Балто: как в Нью-Йорке увековечили легендарную собаку

Как там у Д.Р. Стивенса: «Людям трудно даётся счастье. Они замыкаются в себе, попадают впросак. Сами не знают, что им нужно… и грустят, грустят… У собак таких сложностей нет. Они знают, что счастье — это когда что-то делаешь для других. Собаки делают всё, что в их силах, лишь бы угодить своему двуногому другу, и они счастливы, если им это удается». К памятнику такой собаке мы с вами и направляемся. Установлен он в Центральном парке. На его мемориальную плиту вынесли изображение преодолевающей метель собачьей упряжки и надпись: «Посвящается неукротимому духу ездовых собак, которые доставили антитоксин на шестьсот миль по неровному льду, через коварные воды и арктические метели от Ненаны, чтобы помочь пострадавшему зимой 1925 года Ному. Выносливость, надежность, интеллект». А на бронзовом основании у ног самой собаки, высечено имя — Балто. Так вот почему во всех сообщениях о мемориале арктическим собакам указано «Памятник Балто». Что же там такое произошло, и почему при посвящении всем собакам, на цоколь вынесено лишь одно имя?

Фото: Shutterstock

Чтобы выяснить это, давайте перенесёмся с вами на Аляску начала XIX столетия. В самый северный регион страны, имеющий территории, способные вместить до 12 штатов типа Нью-Йорк. Еще в 1897 г. эти места охватила «золотая лихорадка». Начало ей положили вернувшиеся отсюда в Калифорнию старатели, которые привезли с собой около полутора тонн драгоценного металла.

И в 1898 г. на Аляску устремились тысячи, а в следующем году десятки тысяч золотоискателей. Вначале они двинулись к легендарному притоку Юкона — Клондайку (перечитайте Джек Лондона), а когда страсти там стали стихать, то самородки и россыпи золота были обнаружены на двадцатикилометровой береговой полосе Берингова моря, рядом с маленьким городком Ном. Здесь «лихорадка» вспыхнула с новой силой.

Уже летом 1900 г. Ном стал самым оживленным портом мира без гавани. На месте продуваемой ветрами песчано-галечной косы вместо убогих палаток первых золотоискателей начали строиться настоящие дома и дороги. Открылись магазины, банки, рестораны, публичные дома, гостиницы и церкви. Пик золотодобычи пришёлся на 1906-й, когда её стоимость составила более $7,5 млн (при покупке у России Аляски в 1867 г. американское правительство заплатило меньше — всего $7,2 млн), а число жителей приблизилось к 20 тысячам. К 1910 г. население города сократилось до 2600 чел., а к 1925-му до 1200-1500.

Интересна этимология его названия. Якобы при освоении этих территорий помощник капитана в корабельной карте оставил пометку, требующую дальнейших уточнений: «? Name», а картограф, недолго думая, перенёс её на карту в виде «С. Nome», или мыс Ном. Отсюда и название возведенного там городка. Но вернёмся к печальным событиям 1925 года.

Зимой 1924–1925 гг. единственным врачом в городе и окрестностях был Кертис Уэлч.

По теме: Статуя Свободы: история американского символа

В его распоряжении были четыре медсестры и больница на 25 коек. И вот в середине января он диагностировал первый случай заболевания дифтерией у трехлетнего мальчика. На следующий день характерные симптомы проявились у семилетней девочки. В те времена эта болезнь приводила в ужас всех медиков мира. Чаще всего она поражала слизистые оболочки рта и носа, вызывая тяжелую температуру и бессознательное состояние. Помимо тяжёлой интоксикации при ней часто развивался круп — закупорка дыхательных путей дифтерийной плёнкой и отёками, особенно страшными у детей.

Её жуткие проявления даже нашли отражение в различных произведениях искусства. Так, Гойя написал портрет своего ребёнка, заболевшего и умершего от этой болезни. Густав Флобер, сам переболевший и потерявший родственников, описал точную картину поражения гортани. Описания дифтерии можно найти и у Чехова, Булгакова и других авторов.

Важным было и то, что болезнь не поддавалась никаким антибиотикам и помочь могла лишь противодифтерийная сыворотка — антитоксин. С ним и была проблема. Несколькими месяцами ранее, обнаружив, что срок годности препарата в больнице истек, Уэлч направил новый заказ на его доставку. Но до того времени, как порт в конце декабря был перекрыт льдом на зиму, заказанная партия так и не прибыла.

Тем не менее, Уэлч пытается ввести часть имеющегося антитоксина заболевшим детям (с истекшим сроком годности), но девочка вскоре умирает, а мальчик немного позже. Уэлч понимает, что эпидемия неизбежна, и она может выкосить весь город. Ещё были свежи в памяти события 1918-1919 гг., когда Ном потерял 50% населения от «испанского» гриппа.

Фото: Shutterstock

И он звонит мэру, организовывает экстренное собрание горсовета, и те немедленно вводят в городе карантин. 22 января рассылаются радиотелеграммы во все другие крупные города Аляски с предупреждением об опасности и просьбой о помощи в получении антитоксина в объёме до миллиона единиц. А также в Службу общественного здравоохранения США в Вашингтоне и руководству округа Колумбия. Вскоре выяснилось, что ближайшим пунктом, где хранилась способная остановить болезнь сыворотка, был Анкоридж (Аляска). И хотя они располагали всего 300 000 единиц, но и это количество могло сдержать эпидемию до получения основной партии. Их упаковали в стеклянные флаконы, затем в мягкие одеяла и, наконец, в металлический цилиндр.

Но как доставить его оттуда? Было всего три варианта. Корабль сразу отпал — мы это уже знаем. Двигатель единственного самолета, который мог бы это сделать, замерз и не запускался. Остался последний вариант — собачьими упряжками. Срочно обращаются в почтовую службу, где было сосредоточено их максимальное число (для доставки почты и еды). Объявляется набор добровольцев, готовых рискнуть немедленно осуществить доставку лекарств, при лютых морозах и ураганном ветре. На зов откликаются 20 экипажей со 150 собаками. Примерно по семь на экипаж. Именно столько их будет изображено на памятнике Балто в Нью-Йорке. При этом был составлен план: сыворотка поездом доставляется из Анкориджа в Ненану — последнюю станцию на пути в Ном. Это было примерно половина пути. От Ненаны до Нома оставалось ещё 1085 км. Тогда каюры (погонщики собак, запряженных в нарты) комплектуют на конечных пунктах две группы. Одна выезжает из Ненаны, а вторая стартует ей навстречу из Нома, чтобы, взяв сыворотку, развернуться и доставить ее в больницу. Медлить было нельзя.

Вам может быть интересно: главные новости Нью-Йорка, истории наших иммигрантов и полезные советы о жизни в Большом Яблоке — читайте все это на ForumDaily New York

Каждая упряжка, на пределе возможностей, спеша изо всех сил, проходила свою часть маршрута и передавала лекарство дальше. Так началась «Великая гонка милосердия» (Great Race of Mercy), за прохождением которой следила вся страна. Открыл её Шэннон по прозвищу Дикий Билл 27 января в 23:00. Получив от проводника поезда сыворотку, он сразу же отправился в путь. В три часа ночи Билл остановился отдохнуть на 4 часа, а затем отправился дальше, потеряв при этом троих собак к концу своего участка гонки. В течение ночи температура будет колебаться от -31 до -50 С. Он завершит путь с обмороженным лицом.

28 января в гонке приняло участие три каюра, а 29-го уже шесть. Но холод не уменьшался.

По крайней мере, на остановке пришлось обливать тёплой водой руки каюра Эдгарда Келленда, чтобы оторвать их от руля саней. 30 января на трассе было 5 каюров, которые завершили гонку в 3 часа ночи, потеряв ещё двух собак прямо на трассе. Каюру Чарли Эвансу пришлось занять их место и до станции вместе с оставшимися собаками тащить сани. В связи с этим каюр Джек Николай (известный как «маленький силач»), чтобы облегчить собакам нагрузку, часть своего участка гонки сумел пробежать трусцой рядом с ними. До Нома осталось ещё более 300 км.

31 января на трассе было три каюра, но им уже сообщили, что в Номе умер пятый ребёнок, а число заражённых увеличилось до 27 человек. На этом этапе в гонку должен был вступить Леонард Сепалла, комплектовавший вторую группу. Он мчится по трассе, чтобы скорее получить лекарства, и сразу же отправиться назад в Ном. Ведь там осталась его единственная восьмилетняя дочь, которая тоже была в опасности.

Сепалла был на Аляске легендарной личностью: самый профессиональный гонщик на собачьих упряжках — победитель многих гонок и серебряный призёр Олимпийских игр, заводчик и тренер-кинолог. Получив в подарок от знаменитого исследователя Руаля Амундсена собак породы сибирские хаски, выведенную чукчами (слово «хаски» — искаженное «эски», указывает на эскимосские корни), он сделал всё возможное для развития и популяризации этих собак в крае. Вот и в этой гонке почти все собаки, принимавшие в ней участие, были сибирскими хаски. Позднее Леонард способствовал появлению новой селекционной породы — аляскинские хаски. Вот и теперь он управлял упряжкой из шести собак, вожаком которой был его любимец (тоже победитель многих гонок) — Того.

Где-то здесь рядом, у Шактулика, у него должна была состояться встреча с Генри Ивановым, но пурга, мороз и туман мешали найти дорогу. А упряжка Иванова тем временем столкнулась с оленем и сошла с тропы. Они могли разминуться, но выручил Того, заметивший их нарты. В конце концов, долгожданный груз оказался у Сепалла, и он сразу же развернулся в обратный путь.

Стараясь сэкономить драгоценное время (фактически целый день) Леонард решил рискнуть и сократить путь. Вместо того, чтобы вдоль берега объезжать залив, он решил срезать путь переправившись по недостаточно крепкому льду на противоположный берег залива Нортон. 80 км пути упряжка шла ночью, в сильную метель, а под нартами и лапами собак слышно было, как трещит лёд. Каждую минуту была опасность того, что упряжка провалится или льдина оторвется и уйдет в море.

Именно так и случилось, и их несколько часов носило по открытой воде. Леонард выбрал подходящий момент и смог перепрыгнуть на береговую льдину, но собак и нарты с драгоценным грузом относило всё дальше от берега. Тогда Того прыгнул в воду с постромками в зубах и доплыл с ними до Леонарда. Тот схватил их и подтянул льдину с собаками к себе. 146 км проедет он в этот день. А всего его путь навстречу драгоценному грузу и назад составит 418 километров – самый длинный и самый сложный участок пути «Гонки Милосердия». Передав сыворотку следующей упряжке, Сепалла остался лечить Того, обморозившего лапы и полностью обессилевшего. Уже больше никогда верный пёс не будет участвовать в гонках.

По теме: Спас от смерти целый город: за что сибирскому хаски поставили памятник в Нью-Йорке

1 февраля. Ном уже близко. Оставшийся путь должны были завершить три последних экипажа. Первым у Сепалла перенял лекарства Чарли Олсон, который своими обмороженными руками передал их Гуннару Каасену. Его упряжку вёл тот самый сибирский хаски Балто, который ещё не знал, что этот первый в его жизни пробег в качестве вожака превратит его в легенду. Но сделав свои первые шаги по трассе, пёс понял, что лёгкой она не будет. Термометр показывал -34 С, с ветром, мчащимся со скоростью 64 км/час. Буран в этот день бушевал так сильно, что Каасен полностью потерял ориентиры. Из-за тумана на расстоянии вытянутой руки уже ничего не было видно. Благодаря Балто упряжка сумела избежать гибели в реке Топкок.

Почуяв опасность, он остановил нарты на самом краю отвесного утёса. В какой-то момент ураганный ветер поднял нарты и собак в воздух, и пакет с сывороткой провалился в снег. Когда Каасен пришёл в себя, он с ужасом обнаружил, что сыворотка исчезла. Разгребая снег голыми руками, ему чудом удалось найти цилиндр с антитоксином. Последнюю часть гонки должен был бежать Эд Рон, однако получив штормовое предупреждение он, уверенный в том, что Гуннар прервёт путь, устроился спать.

А тот, убеждённый в этом, не захотел терять время на смену экипажей, и прерывать гонку. Балто же продолжал вести собак, несмотря на температуру -51 по Цельсию и непрекращающийся ураган. Пёс не мог ничего знать о больных детях и о лекарстве, но понимал, что жизнь поверившего в него Каасена теперь зависит только от него.

Они прибыли в Ном в 05:30 утра 2 февраля пройдя 85 километров за семь с половиной часов. Сыворотка замерзла, но не испортилась, и с ее помощью эпидемия дифтерии была остановлена за последующую неделю. Погонщик Гуннар Каасен, вожак Балто и остальные собаки превратились сразу же в главных героев пробега.

Столь подробно о прохождении гонки мы рассказали лишь для того, чтобы вы представили себе, как вся Америка, затаив дыхание и считая часы, следила за её прохождением. Есть эпидемия или нет, соберутся ли каюры, пробьются они сквозь буран, доедут или нет, доставят вакцину или не смогут, удастся ли им спасти детей? Обсуждение всего этого и фотографии собак хаски ежедневно появлялись в прессе. И вплоть до конца февраля, когда было заявлено, что эпидемия побеждена — эти события не сходили с первых полос газет. А Гуннар Каасен, вожак Балто и его упряжка были тут же признаны национальными героями США. И никто уже не задумывался об остальных 150 собаках и 20 упряжках.

Герой был один. Это он доставил лекарство первым, и благодаря ему эпидемия была предотвращена. На волне всеобщего признания каюру легендарной упряжки Каасену был организован годовой тур по стране и участие в съёмке 30-минутного фильма под названием «Гонка Балто в Ном». На гастролирующих Балто и упряжку хаски приходили смотреть тысячи людей. Для того, чтобы сохранить физическую форму, собаки по-прежнему возили повозку, но уже поставленную на колеса.

Через 10 месяцев после этих событий в Нью-Йоркском парке был открыт памятник. Конечно, с именем Балто на цоколе. В те времена других имён просто еще никто не знал. Тем более, что наш герой вместе с Каасеном сам присутствовал на его открытии.

По теме: Macy’s, необыкновенная любовь и трагедия ‘Титаника’: о Мемориале памяти Исидора и Иды Штраус

Вскоре тур завершился. Но перед его окончанием мэр Лос-Анджелеса (торжественно перед зданием мэрии) передал Балто символический костяной ключ от ворот города, а актриса немого кино Мэри Пикфорд даже надела лавровый венок на его голову.

Но всё проходит, и после этого тура с судьбой собак следовало как-то определиться. Балто был простой ездовой собакой, и в молодости его стерилизовали. Ни для гонок, ни для разведения и улучшения породы он был непригоден. В конце концов, его с остальными собаками продали, и вскоре они оказались в Novelty museum and freak show в Лос-Анджелесе. Там их, закованных в цепи, в ужасном состоянии увидел Джордж Кэмпбелл, кливлендский бизнесмен. Проникнувшись судьбой знаменитого экипажа, он организовал сбор средств, выкупил собак и передал их в Кливлендский зоопарк, где они и завершили свой жизненный путь. А чучело Балто было выставлено в музее Кливленда. Где, кстати, его можно увидеть и сегодня.

Фото: Shutterstock

В это время на экраны США вышел фильм «Охотник» (The Man Hunter), в главной роли которого снялась овчарка Рир Тин Тин, любимица детворы страны. Но её можно было увидеть лишь на экране кинотеатров, а Балто был здесь, рядом, и вскоре стал живым символом Кливленда. На него приходили смотреть дети, с него рисовали картины, к нему приводили экскурсии. В первый день пребывания собак в зоопарке на них пришли посмотреть 15 тысяч человек. А 19 июня 1927 года у вольера появилась мемориальная доска, рассказывающая о подвиге Балто.

На этой волне писатель Алистер Маклин в 1959 г. в своём романе «Ночь без конца» ездовой собаке повествования присвоил символическое имя Балто. В 1976 г. его история была пересказана в книге «Гонка против смерти: правдивая история Крайнего Севера» известным детским писателем Сеймуром Рейтом, в 1977 -м и Маргарет Дэвидсон в её детской книге «Балто: собака, которая спасла Ном». И, наконец, в 1995 г. был выпущен, спродюссированный Стивеном Спилбергом анимационный фильм «Балто», в основных чертах пересказывающий его историю. И хотя со времени событий той знаменитой гонки прошло уже 70 лет, новое поколение американцев с восторгом встретило этот мультфильм. И авторы выпустили вторую и третью серию, правда с сюжетом, уже не имеющим никакого отношения к реальному Балто. С тех пор ни книг, ни фильмов об этой истории больше не появлялось. Но… появлялись совсем иные. И не о Балто.

Вместо эпилога

Однако вернёмся к мультфильму о нем. В начале и в конце анимационного фильма были введены игровые эпизоды. В них пожилая женщина — бабушка Рози, разыскивая памятник Балто в Центральном парке Нью-Йорка, рассказывает внучке удивительную историю, которая произошла в Номе, и участницей которой она была.

А в конце мультфильма, когда мультипликационные герои изобразили всё это на экране, а бабушка нашла памятник, то она повторяет теперь уже бронзовому Балто слова, которые она когда-то сказала живому: «Спасибо, Балто. Без тебя я погибла бы». Тем самым она озвучила ситуацию, которая закрепилась в памяти поколений: жители Нома своим спасением должны быть благодарны именно Балто.

Кадр из мультфильма «Балто»

А как же остальные упряжки? Все вместе они преодолели 674 мили (1085 км) за пять с половиной суток (127 часов), что было признано мировым рекордом. Пройдя их при экстремальных минусовых температурах, в условиях непогоды и ураганных ветров. Во время поездки погибло несколько собак. Через неделю они почти в том же составе повторят этот заезд, доставив основную партию сыворотки 15 февраля, но уже без спешки и ночных переездов.

Все участники собачьих упряжек получили благодарственные письма от президента Кэлвина Кулиджа, а Сенат признал важность этого события. Каждому гонщику, принявшему участие в первом заезде, была вручена золотая медаль от компании H.K. Mulford. Одновременно с Каасеном и его Балто начал свои гастроли и Дикий Билл Шеннон с его Блэки. Но самым длительным и триумфальным было турне Сепалла с его Того из Сиэтла в Калифорнию, а затем через Средний Запад в Новую Англию, которое собирало огромные толпы. Они были представлены в Мэдисон-Сквер-Гарден в Нью-Йорке в течение 10 дней, а Того получил золотую медаль из рук знаменитого Роальда Амундсена.

В Новой Англии команда хаски Сепалла участвовала во многих гонках и легко побеждала местные упряжки. Мастерство Того, как ездовой собаки, также привело к тому, что его использовали при разведении и улучшении линии хаски «Сепалла сибирские ездовые собаки» — самой популярной линии ездовых собак. Изображение Сепалла и Того использовали в своей рекламной кампании производители сигарет Lucky Strike, а изготовители жевательной резинки выпустили коллекционную карточку с фото Сепалла. Ни один из других каюров или собак не получили такого внимания и признания. Поэтому сообщество гонщиков считало истинным героем гонки Сепалла с Того, которые, пройдя самый трудный участок гонки, сумели значительно сократить её, преодолев при этом рекордное для гонки расстояние в 420 км.

По теме: От Колумбии до Дяди Сэма: история американского символа

Но вскоре необходимость в собачьих упряжках на Аляске отпала. Постепенно их вытеснила пришедшая сюда авиация, которая взяла на себя доставку почты. А позднее и снегоходы. Сепалла умер в 1967 г., и в его честь (по тому же самому маршруту) была проведена гонка на собачьих упряжках, названная Iditarod Trail Seppala Memorial Race. С тех пор она станет традиционной, и с успехом будет проводиться ежегодно. В знак уважения и признательности прах Сепалла было решено развеять над трассой гонки «Айдитарод». Здесь же на тропе остался навечно и Того. Его чучело выставлено на обозрение в штаб-квартире гонок Iditarod Trail в Василле (Аляска).

Кадр из фильма «Того»

Cчитается, что каждый каюр на Аляске отлично знал, кто был истинным героем той гонки. Ведь если бы Каасен не проигнорировал штормовое предупреждение, и в условиях нулевой видимости не продолжил путь, то завершающий участок гонки прошел бы, как и планировалось — Эди Рон, который таким образом оказался исключённым из числа участников. А если бы из-за перевёрнутых нарт не удалось отыскать в снегу лекарства? Как бы тогда был расценен поступок Каасена? Не вникающие в подробности журналисты просто на весь мир констатировали сам факт: в больницу лекарства доставил Балто. Поскольку Каасен в конце пути уже с трудом мог управлять нартами, потому что при поисках металлического цилиндра в сугробах отморозил руки. И можно понять слова Сепалла, сказанные им в дни возведения памятника Балто в Нью-Йорке: «Когда я узнал, что «газетный пес» Балто получил статую за свои «славные достижения», это было даже больше, чем я вообще мог вынести».

И вот эти, тлеющие уже почти столетие угли, вдруг вновь вспыхнули в 2019 г. Фактически одновременно вышли два фильма: «Того» — на студии Disney и «Большая гонка на Аляске» — студии Rebel Road, в которых главенствующая роль в той давней гонке 1925 г. была отведена Того. Получается, что в ней было два равноценных героя? Или всё-таки один из них ложный? Трудно сказать, чем руководствовались студии: сенсационностью материала либо желанием восстановить историческую правду?

Тем более, что к тому времени, скульптором Shelley Curtis Smith в Нью-Йоркском Seward Park уже был установлен памятник Того, в переносе и благоустройстве которого в январе 2020 года приняла участие студия Disney. На мемориальной доске к нему был вынесен текст: «В 1925 году Того привел свою собачью упряжку в условиях снежной бури в Ном, Аляска, чтобы доставить спасительный антитоксин во время эпидемии дифтерии. Он проехал почти 300 миль — больше, чем любая другая собака в эстафете, и его храбрость спасла много жизней». Конечно, Того знаменитый пёс, но для чего же лукавить. Ведь Того не приводил свою упряжку в Ном, он остался на трассе в конце своего этапа. Это всё-таки сделал Балто.

А что теперь делать нам, созерцателям этих памятников? И как же быть с памятником в Центральном парке? И пока ответственные мужи и учёные, по этому поводу, ломают копья в тиши своих кабинетов и аудиторий, взглянем на эту ситуацию с иной стороны. Вернее вначале посмотрим ещё раз на сам памятник.

По традиции с 1925 г. мы называем его «Памятником Балто». На основании чего? По крайней мере, талантливый скульптор Фредерик Рот (здесь в парке есть ещё его работы: памятник матушке Гусыне, и танцующие Козёл и Медведь) не дал нам для этого никакого повода. Наоборот — он оставил нам запись о том, что памятник посвящён всем ездовым собакам, принимавшим участие в гонке.

И тогда нам с вами просто следует слегка сфокусировать угол зрения. А памятник, который мы с вами видим, следует рассматривать, как «Памятник ездовым собакам Аляски, принявшим участие в гонке 1925 г., и Балто, успешно завершившего её и доставившего сыворотку больным детям Нома». Тогда все станет на свои места. И не надо менять или разрушать памятник, а следует принять новую транскрипцию и, радуясь жизни, вновь и вновь посылать наших детей забираться на спину Балто, чтобы на прощание сделать фотографии с ним.

Ведь это ещё одно интересное место, которое мы успели с вами посмотреть. А сколько ещё их будет впереди! Приятных вам путешествий. До новых встреч.

Эта статья автора ForumDaily, журналиста Леонида Раевского является частью цикла «Пешком по Нью-Йорку».

Читайте другие его материалы на ForumDaily:

Из серии «Пешком по Нью-Йорку»

• Метроном – артинсталляция с необыкновенными часами

Из серии «Города и люди»

• Macy’s, необыкновенная любовь и трагедия ‘Титаника’: о Мемориале памяти Исидора и Иды Штраус
• Пулитцеровский фонтан на Площади Великой Армии в Нью-Йорке: об удивительной судьбе основателя знаменитой Пулитцеровской премии
• Аллея славы еврейских актёров: о еврейских театрах Манхеттена и трагичной судьбе ресторатора Эйбе Лебеволя

Из серии «История американского символа»:

• Белый дом, Статуя Свободы, Мост «Золотые ворота»
• Белоголовый орлан и Большая печать США
• Дуб, cеквойя и Рождественское дерево
• От Колумбии до Дяди Сэма
• Яблочный пирог, Бурбон, Хот-Дог
• Флаг, Бизон, Роза, Доллар

Читайте также на ForumDaily:

Роза: история американского символа

Пулитцеровский фонтан на Площади Великой Армии в Нью-Йорке: об удивительной судьбе основателя знаменитой Пулитцеровской премии

Macy’s, необыкновенная любовь и трагедия ‘Титаника’: о Мемориале памяти Исидора и Иды Штраус

Аллея Славы еврейских актёров: о еврейских театрах Манхеттена и трагичной судьбе ресторатора Эйбе Лебеволя

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.