Мариуполь — Буча — Киев — Калифорния: история войны в одной удивительной судьбе

История Дарьи Бабкиной – это, практически, летопись всех 9 лет российско-украинской войны, включая последний, самый страшный ее год. Уроженке Мариуполя, Даше пришлось уехать из родного города в 2014 году, на фоне постоянной угрозы того, что война дойдет до ее родного города, и провокаций со стороны сепаратистов. Девушка с семьей перебралась в Бучу, затем – в Ирпень и Киев, где ее и застало полномасштабное вторжение российских войск. После нескольких недель под бомбами Дарье удалось выехать в Соединенные Штаты, тогда как ее семья и по сей день находится в Украине. О войне и жизни на оккупированных территориях девушка рассказала в эксклюзивном интервью ForumDaily.

Фото: IStock

Схватка за Мариуполь

В 2014 году Даше было только 17 лет, и она заканчивала последний курс в техникуме. Именно тогда первые пророссийские сепаратисты стали проводить в ее родном Мариуполе «референдум» о независимости так называемой «ДНР».

«Я помню, что среди его организаторов было много неместных людей, даже не знавших города. Хотя, конечно, часть участников были жителями Мариуполя. Эти люди регулярно смотрели российское телевидение и верили пропаганде, поэтому они действительно полагали, что им будет лучше в России. Однако очень много горожан придерживалось проукраинских взглядов, особенно молодежь», – рассказывает Дарья.

Перед 9 мая 2014 года жителей Мариуполя предупредили, что не стоит участвовать в праздновании Дня Победы – приезжие боевики готовили провокации. Даша вспоминает, как сепаратисты намерено призывали приводить на праздник детей, чтобы потом прикрываться ими, как это произошло в Одессе. Уже на следующий день девушка узнала, что провокации действительно были: в праздник в городе начались перестрелки.

«Боевики убили отца мальчика, который учился в параллельном со мной классе – он возглавлял местное ГАИ. По Мариуполю ходил БМП, а боевики периодически бросали «коктейли Молотова». Я знаю, что погибло несколько человек, а кто-то просто сгорел или был убит в ходе потасовок в тот день», – рассказывает Дарья.

Дарья с отцом. Фото из личного архива

В то время регулярная украинская армия была еще крайне слаба, и для защиты от российского вторжения стихийно возникали добровольческие батальоны. В один из них добровольцем отправился отец Даши. Он был ранен в зоне АТО, но, к счастью, его смогли вывезти в госпиталь на подконтрольную Украине территорию. В тот год Украине удалось отстоять Мариуполь, но до конца безопасной жизнь в городе так и не стала.

«Мы находились очень близко к оккупированным территориям. Совсем рядом шли бои, а в 2015 году со стороны Широкино оккупантами был обстрелян микрорайон «Восточный», и погибло очень много людей», – вспоминает Даша.

Накануне вторжения

В итоге, летом 2014-го Даше с мамой и братом пришлось перебраться в Бучу, куда затем к ним приехал из госпиталя отец. Сначала беженцам с Донбасса приходилось жить у других людей, но постепенно семья вновь встала на ноги, найдя отдельное жилье в Ирпене. Отец Даши продолжать служить, а мама девушки временно устроилась работать в ту же воинскую часть. Иногда Даша помогала им в качестве волонтера. Девушка поступила в университет, закончила его и начала работать. Жизнь постепенно наладилась. У Дарьи появился молодой человек, и в последние годы перед вторжением она переехала от родителей в Киев. Периодически девушка приезжала в родной Мариуполь, и с радостью обращала внимание на то, как город преобразился в последние годы.

«Мне с самого начала понравился Ирпень – это очень европейский город. Мариуполь стали отстраивать по такому же принципу. Я помню, как изменились пляжи, которые во время моего детства были довольно заброшенными. Однако незадолго до вторжения там появились спуски к морю, современная инфраструктура. Проект по их благоустройству должны были закончить летом 2022 года, но, конечно, уже не смогли», – делится Даша.

Война застала Дарью Бабкину в спальном районе Киева, где она на тот момент жила. Девушка вспоминает, что буквально накануне вторжения она съездила к семье в Ирпень и впервые за долгое время прогулялась по улицам города со своим братом. За месяц до вторжения Даша успела побывать в родном Мариуполе и, сама не зная, почему, сделала фотографии всех оставшихся там родственников. Как выяснилось, многие украинцы в эту ночь почувствовали странную потребность прогуляться по любимым улицам или увидеть близких, словно предчувствовали войну. Именно звонок родственников из Мариуполя разбудил Дашу рано утром 24-го февраля. Так она узнала, что началась война.

Побег из Ирпеня

Дарья вспоминает: в первые дни приходилось много сидеть в подвале – воздушная тревога была очень частой, а люди еще не привыкли к ней и каждый раз боялись. В магазинах возник дефицит хлеба и яиц, но консервы, пельмени и другие подобные продукты еще были доступны.

«Первое время мы еще не умели различать по звуку прилеты и то, насколько близко от нас летели ракеты. Я собрала самые необходимые документы и спала с рюкзаком на спине, в куртке и термобелье. Невозможно было расслабиться и заснуть. Я лежала и просто смотрела на небо, где уже было видно зарево со стороны Бучи. Я жила, фактически, на окраине Киева, близко к Ирпеню, и мы боялись, что оккупанты могут в любой момент добраться до нас», – рассказывает Даша.

В первое время жители старались оставаться в подвалах. В квартиры в основном поднимались, чтобы помыть голову, умыться или приготовить еду – и часто не успевали сделать это до новой воздушной тревоги. По городу жители старались передвигаться перебежками, бегом закупали еду и вновь возвращались в убежища. Свет с наступлением темноты старались не включать. Так Даша прожила две недели. Ее отец в это время находился на фронте, а мать с младшим братом – в Ирпене.

«Туда на свой страх и риск еще ездили волонтеры, но я боялась просить их вывезти моих близких. Машины часто обстреливали, и я не хотела, чтобы люди погибли из-за меня. Связь в Ирпене почти не ловилась. Иногда маме удавалось ее поймать и связаться со мной, и по ее голосу было слышно, что она очень боится», – вспоминает Даша.

Близким девушки удалось выбраться в Киев еще во время оккупации Ирпеня. Дарья рассказывает, что их довезли до разрушенного моста, под которым им нужно было перейти через реку до эвакуационных автобусов пешком, с овчаркой на руках.

«Мама рассказывала потом, что собака словно все понимала. Нам очень повезло, что на тот момент они с братом жили уже не в том доме, где поселились изначально, когда мы переехали в Ирпень. Наше старое жилье разбомбили, и после оккупации в соседних домах были найдены трупы», – признается девушка.

К слову, возвращаться в Ирпень сразу после освобождения города тоже было опасно. Родственники рассказывали Даше, как много мин обнаружилось в городе после ухода оккупационных войск. Российские военные минировали кровати мирных жителей, фортепиано, оставляли мины под подушкой и так далее. Добровольцы проводили разборы завалов, стараясь успеть найти мины до того, как на них подорвутся дети. Впрочем, родственникам Даши из Мариуполя пришлось еще хуже.

Дарья в Калифорнии. Фото: Ксения Кириллова

Мариупольский ад

В Мариуполе у Дарьи остались бабушка и дедушка по линии мамы и бабушка со стороны отца, а также тетя с семьей. Первое время связи с ними не было, и девушка не знала, живы ли ее близкие. К счастью, оказалось, что они выжили, и даже жили во время блокады города в одном подвале, что несколько облегчило выпавшие испытания. Людям приходилось питаться пойманными в самодельные ловушки голубями, готовить еду на костре, топить снег, чтобы добыть воды, есть испорченные продукты и практически все время проводить в подвалах.

«Тетя потом рассказывала, что от страха и стресса бабушка несколько раз теряла сознание. Они все очень сильно похудели, даже отвыкли от света, и постоянно болели из-за подвальной сырости. Когда-то мой папа привозил им армейский сухпаек, и он тоже очень пригодился в тот период. В это время я не могла связаться ни с кем из старых друзей и не знала, увижу ли их еще когда-нибудь. Потом, когда в Мариуполе установился оккупационный режим, оставшихся людей силой заставляли участвовать в так называемом «референдуме», – вспоминает Даша.

Уже потом девушка начала узнавать о смертях некоторых старых друзей и бывших одноклассников. К счастью, ее близкие смогли выехать в Новоазовск к родственникам, и были поражены, насколько на них повлияла кремлевская пропаганда. Телевизору они верили намного больше, чем своим родным, пережившим настоящий ад.

«Бабушки говорили потом, что просто невозможно было общаться с людьми, которые оправдывают войну и такое количество смертей, называя президента Украины нацистом. Даже принимать от них помощь в такой ситуации было тяжело. Они пробыли несколько недель в Новоазовске, а затем через Россию выехали в Эстонию», – рассказывает Дарья.

Дорога в Америку

Сама Даша во время оккупации Бучи и угрозы захвата столицы выехала во Львов. Ее молодой человек остался в Киеве. Компания, где девушка работала дизайнером, организовала своим сотрудницам выезд в Стамбул, а затем – в Анталию. Тем временем с Дашей связались друзья отца из Калифорнии, которые предложили забрать ее в Америку. Так довольно спонтанно было принято решение о переезде.

«Из Анталии я добралась до Брюсселя, а затем уже прилетела в Мексику и перешла южную границу в Тихуане. Мне дали гуманитарный пароль, после чего я приехала в Сан-Диего, а затем – в район Залива Сан-Франциско», – рассказывает Даша.

К сожалению, девушка переходила границу США в тот самый период, когда украинским беженцам уже не представлялся TPS – временный защищенный статус, а программа Uniting for Ukraine еще не была запущена. Такие беженцы получали гуманитарный пароль сроком на год, возможности продления которого в будущем пока не известны. Тем не менее, Даша уже получила разрешение на работу, а в процессе его ожидания активно занималась английским языком и вождением. Сейчас девушка надеется найти работу по специальности в сфере IT и пытается наладить свою уже не в первый раз разрушенную жизнь на новом месте.

Читайте также на ForumDaily:

Украинская парамедик получила премию за отвагу от Госдепартамента США

Двойник Зеленского и шевелящиеся трупы: в сети появились теории заговора о том, что никакой войны в Украине нет

Кириллица vs латиница: как вторжение России в Украину подталкивает постсоветские страны менять алфавит

Моя война: день, когда все началось

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе.