'Я все равно останусь русской в этой стране': как журналистка переехала в США - ForumDaily
The article has been automatically translated into English by Google Translate from Russian and has not been edited.
Переклад цього матеріалу українською мовою з російської було автоматично здійснено сервісом Google Translate, без подальшого редагування тексту.
Bu məqalə Google Translate servisi vasitəsi ilə avtomatik olaraq rus dilindən azərbaycan dilinə tərcümə olunmuşdur. Bundan sonra mətn redaktə edilməmişdir.

‘Я все равно останусь русской в этой стране’: как журналистка переехала в США

Издание Афиша Daily рассказывает историю журналистки Софьи Качинской. Российская девушка три года назад переехала в штат Мичиган. Она поделилась своими впечатлениями «от первого лица».

Из России Софья Качинская переехала в Мичиган. Фото из личного архива героини

Дорога в США

Я родилась в 1991 году в Иркутске в семье студентов-медиков. Мое детство пришлось на голодные и неспокойные годы. Бывало, сидели на картошке, папе приходилось «бомбить» по вечерам. Лет в 12 я сообщила родителям, что хочу быть журналистом: на тот момент профессию я себе представляла странным образом — что буду ездить по миру в шляпе с полями и рассказывать о животных для утренних воскресных передач федеральных каналов.

Первую работу в качестве журналиста я получила в 16 лет, с тех пор не было ни паузы, ни больших денег. Никуда уезжать я не хотела, шла туда, куда глаза глядели, и все еще не придумала лучшего способа передвижения по жизни. У моей мамы есть близкая подруга, которая переехала с мужем в Мичиган: он здесь получил работу. Когда мне было 18, они пригласили меня в гости, я съездила, мне понравилось. Я защитила диплом по очень нетривиальной теме для рядового сибирского журфака — «Методы МакЛюэна в изучении медиа» — и снова получила предложение приехать на год в Мичиган, чтобы подучить английский, а дальше уже карабкаться по карьерной лестнице где-нибудь в районе Бульварного кольца. Шел 2013-й, последний более-менее приятный русский год: картошкой мы больше не перебивались, я успела открыть СМИ в Иркутске с крепкой командой и поработать внештатником в Петербурге. Дома меня ничто не держало, ну я и поехала.

Документы собрать было легко: мы нашли языковую школу в центре Энн-Арбора, студенческого города в 40 минутах от Детройта, они прислали запрос для консульства, муж маминой подруги документально заверил, что будет обо мне во всех смыслах заботиться, мы оплатили обучение, я сделала селфи на фоне белой стены в Subway в Кривоколенном и загрузила его как паспортное фото на сайт посольства США. В консульстве разговор был недолгим, и мне дали годовую визу. Я вошла в самолет и, совершенно эмоционально ошарашенная, вышла в JFK.

Учиться никогда не поздно

В сентябре начались курсы английского, на которых я совершила грустное открытие: английским языком я владела гораздо хуже, чем предполагала. Студентами были в основном корейцы, сауди и гвинейцы.

Русская я была одна, влиться в школьный коллектив не получалось, а корейцы распустили слух, что вместо воды в моем термосе была водка.

В ноябре я решила поступать в community college (по идее, это американская версия техникума, но лучше) на специальность Liberal Arts с упором на антропологию. Нужно отметить, что друзей я к этому времени не нашла, и мне было в США совсем невесело: я жила в библиотеке и лаборатории, где мы измеряли поддельные черепа австралопитеков краниальными циркулями, и точно знала, что в мае закрою сессию и поеду домой.

Энн-Арбор — очень красивый маленький городок, но мне в нем долго не нравилось: он казался мне чужим, а люди в нем — снобами, которые могут только обсуждать стажировки в странах третьего мира, оплачиваемые из кошелька родителей (к слову, на многие вещи, которые есть в моей жизни сейчас, я заработала сама, но без помощи родителей и друзей ничего бы не получилось).

Тут хочется кое-что пояснить: город по американским меркам довольно старый, но развиваться он начал в середине девятнадцатого века, когда сюда переехал Университет Мичигана (раньше он базировался в Детройте). Университет стал огромным, у него появились крепкие, всемирно известные школы (например, нейрофизиологии), он стал одним из университетов публичной Лиги плюща, обжился большим и красивым кампусом и вообще стал очень мощным образовательным и гражданским центром. Когда я только переехала и поселилась в доме друзей мамы, я жила на той же улице, где девять лет снимал коттедж Иосиф Бродский, например. Его знаменитая «Речь на стадионе» первый раз звучала в миле от моего дома — в Big House, на самом большом студенческом футбольном стадионе страны, который может вместить в себя весь Энн-Арбор, включая стариков, детей и их домашних животных.

Энн-Арбор — это санаторий с опцией барной жизни

Я была во многих больших и маленьких городах США, но Энн-Арбор исключителен. Во-первых, он очень зеленый. Даже название города сложилось из-за обилия лесных массивов и парков. Ann — имена жен обоих основателей города, Arbor — кроны деревьев. Энн-Арбор — это санаторий с опцией барной жизни. И философия жителей тут тоже «зеленая»: все катаются на великах, много веганских мест, не разделять мусор и не отправлять бумагу и пластик на переработку — дурной тон.

Инфраструктура тоже отлажена: на всех крупных улицах есть либо велодорожка, либо знак «Раздели полосу с велосипедом», в супермаркетах можно сдать бутылки за центы, пандусы для людей с инвалидностью — норма, а не исключение, в любом общественном туалете есть туалетная бумага. Проблемы с общественным транспортом: без машины можно справиться, только если снимать квартиру и работать в центре. Многие, кто живет там, арендуют машины на пару часов, для того чтобы съездить в крупный супермаркет или в прачечную (это восемь долларов в час). При этом аренда в центре очень дорогая, почти как в Нью-Йорке, а уже в 20 минутах езды цены на жилье падают, поэтому дешевле купить старую машину и жить в пригороде.

Как я и говорила, дружбы с городом у меня долгое время не было.

А потом я внезапно обросла знакомствами, город показался радушным, и у меня с ним случился, извините за клише, настоящий роман, который не прекращается. Я думала, что все эти разговоры о любви к городу — глупости, но сейчас я понимаю, что если проживу здесь всю жизнь, то буду совершенно счастлива, это лучшее место на земле.

Меня постоянно спрашивают, как мне не страшно, но я русский ребенок из 90-х. Главное правило моего детства — не играть со шприцами из подъезда.

С Детройтом и соседним с Энн-Арбором городом Ипсиланти у меня тоже взаимная любовь. Ипси — это, в отличии от Энн-Арбора, что-то вроде тихого городишки, окруженного гетто-районами. У меня даже развлечение есть: включить Ламара и кататься по его улицам, разглядывая дома и людей. Люблю его за кинематографичность. Меня постоянно спрашивают, как мне не страшно, но я русский ребенок из 90-х. Главное правило моего детства — не играть со шприцами из подъезда. После этого, наверное, Ипсиланти не пугает. Это обшарпанный, старый город с северной колониальной архитектурой и преимущественно черным населением. В Мичигане вообще много темнокожих: во многом из-за исторических событий, потому что именно из Детройта беглые рабы с Юга переправлялись в Канаду. Мой друг Тим живет с родителями в старом фермерском доме в предместье Ипсиланти, который был частью «Подземной железной дороги» — пути, по которому рабы убегали с плантаций, и у Тима в подвале до сих пор стоят койки и умывальники, которыми они пользовались, когда останавливались на ферме. Жутковато там. Тим говорит, что в доме есть призраки.

А в двадцати минутах езды на машине от наших мест начинаются пригороды Детройта, которые выглядят гораздо живее, чем сам Детройт. Места бывают очень неспокойные. Если в Энн-Арборе за 14 лет было убито только два человека (официальная статистика), то в разоренном графстве Уэйн (Детройт находится именно в нем) могут вскрыть машину, избить или попытаться толкнуть крэк. Ну и убить тоже, если совсем не повезет. На Восьмой миле (см. одноименный фильм), например, нет магазинов, в которых продавца не отделяла бы от посетителей решетка или пуленепробиваемое стекло. Прямо как в Сибири в 90-х. У всего этого есть, между тем, грустное очарование. Дома с заколоченными досками окнами, сомнительные прохожие и центр, по которому сразу видно: когда-то цвел, а теперь едва-едва шевелится. Но у Детройта есть удивительная и незаметная, на первый взгляд, черта: он живой. Если Нью-Йорк — мясорубка и истерика, то Детройт — как кит. Дышит медленно, но сила в нем огромная. И чтобы его любить, нужно знать, куда идти: за черной дверью будет техно-вечеринка от диджея с мировым именем, а в старом гараже — мексиканское кафе с божественными тако по доллару.

Стандартная история с замужеством

Моя история выглядит почти стандартно. После года жизни в Мичигане я решила воспользоваться своей локацией и получить образование в Business Administration и в это же время познакомилась с человеком (как раз из Ипсиланти), за которого, в итоге, вышла замуж. К этому времени я не только начала говорить по-английском достаточно сносно, чтобы шутить, и поэтому чувствовать себя комфортно в языковой среде, но и как-то между делом освоила испанский, перестала бояться знакомиться с людьми, врубилась в особенности менталитета, научилась считать расстояние в милях, а температуру в Фаренгейтах, и более-менее определилась, каковы мои планы на будущее.

Сейчас мы ждем собеседование на грин-карту, все документы уже собрали. Дело это весьма муторное. Нужно много денег, много бумажек, много работы и, желательно, иммиграционный адвокат. Нужны даже анализы на сифилис и туберкулез. Недавно мне пришло разрешение на работу, теперь нужно получить местный вариант ИНН. Тогда я смогу работать на предприятии у друга. Ждать интервью нужно около 5–6 месяцев с момента подачи документов. Пока же я пишу, помогаю друзьям и веду блог для девочек dorkygals.ru.

Работу по специальности можно начинать искать, только когда я вернусь из России. Я еду в Сибирь больше чем на месяц, никакая компания в США не даст мне такого долгого отпуска, а домой надо сильно: вырвать зубы мудрости, например, потому что дешевле слетать до Иркутска и обратно, чем сделать это здесь. У меня немного денег, поэтому я не могу пока что продолжать образование, но надеюсь, в итоге, как-то совместить его с работой.

Планы и мечты о карьере у меня почти совпадают: я бы с удовольствием преподавала русский и зарубежную литературу и параллельно занималась журналистикой и ивент-менеджментом. Все это действительно осуществимо, хотя и подразумевает много работы, но я не боюсь труда, потому что у меня есть цель.

У меня вообще немного мечтаний, и все они могут быть выполнены: собака, моя русская библиотека из Иркутска в моем собственном доме и момент, когда я пройду через пограничный контроль как резидент страны, а не как турист.

Это самое важное. Мичиган — мой дом, который я выбрала сама, и это очень круто. Дом, который ты создал себе сам, — лучший в жизни подарок.

Отношение к эмиграции у меня очень спокойное. Во-первых, я ее, эмиграцию, никогда не планировала. А когда я общаюсь с другими людьми, которые сюда переехали, то понимаю, что у многих история похожая: так сложилось, был шанс поехать — ну и поехал. Эмиграция для меня не является политическим жестом или побегом, хотя претензий к родине у меня довольно много, и современная Россия меня в целом пугает.

Мне здесь хорошо, и я была бы не прочь провести здесь жизнь, у меня есть друзья и любимый человек, и я люблю город, в котором живу. При этом менять страну проживания морально очень сложно, эмиграция — не фунт изюму, и в США есть свои глобальные и местечковые проблемы. Например, система здравоохранения — это полный атас, людоедские цены и правила.

Рынок жилья тоже нечеловеческий. Здесь берут огромные суммы в кредит на образование. Белые американцы — исключительно привилегированный по сравнению с остальным миром народ, который сам не врубается, на каком теплом месте сидит. У меня, например, есть три белых друга: остальные либо черные, либо латиносы, либо эмигранты из стран третьего мира (палестинцы, пакистанцы, поляки, сербы). С белыми я не могу общаться: у нас с ними нет этой общей базы из проблем и этических дилемм, с которыми сталкиваются остальные. Но этим и хороши Штаты, по крайней мере, северные: ты можешь быть тем, кем хочешь, главное, не беспокой окружающих. Люди открыто говорят об ориентации, национальности и вероисповедании. Знаменитый биохимик в назначенный час бросает работу и идет молиться, потому что он мусульманин, и ни у кого не возникает никаких внутренних противоречий.

Об эмиграции

У медали, как водится, две стороны, и эмиграция — это и нелегко, и весело одновременно. А в самом начале она вообще невыносима. В России сейчас два лагеря мнений: люди, которые сами не прочь уехать, и их яростные противники. Первые думают, что тут медом намазано и что это очень классно и легко — сесть в самолет и сменить гражданство за неделю, а вторые иррационально верят, что мы тут все за колбасу продались и потеряли человеческий облик. Все неправы: жизнь в эмиграции — это такая же жизнь, как и любая другая, противоречивая, сложная, насыщенная, иногда беспросветно тоскливая, иногда радостная, но я решила остаться, потому что она меня такой устраивает, и выбор, который я делаю, — один из многих доступных. Я осталась, потому что это делает меня счастливой, и я уверена, что от этого зависит гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

Я все равно останусь русской в этой стране, потому что я выросла в России. У меня русский менталитет и социальные привычки, я люблю родной язык и культуру, но если их кто-то другой не любит — не важно, русский или нет — меня это не оскорбляет. Мне сложно гордиться тем, что я не сделала сама, поэтому родину я люблю, в первую очередь, как мать, а не как набор для самоидентификации.

Если кто-то собрался уезжать на Запад, и ему кажется, что тут будет сразу же легко, круто и никто не будет ущемлять ничьих прав, то лучше посидеть еще дома: нет ничего хуже, чем неоправданные ожидания от переезда. Вас тут не то чтобы не ждут, но вами тут точно особо не интересуются. А если вы все равно вот-вот сорветесь в Шереметьево, то напутствий у меня немного: чем лучше вы знаете язык новой страны, тем легче вам будет в культурной акклиматизации, а сам переезд оперативно научит вас последовательности, выдержке и смелости. Пограничный контроль не любит слабых духом.

Читайте также на ForumDaily:

Как певица Нина Бродская переехала из Москвы в Нью-Йорк

История московской семьи, перебравшейся во Флориду

Российские стартап-эмигранты рассказывают, почему переехали в США

Как уроженка Беларуси училась в Гарварде и работала в HBO

Личный опыт. Сколько стоит месяц жизни в Калифорнии

Личный опыт. Как мы приехали в США по студенческой визе

История россиянки, переехавшей на Гавайи

От первого лица: как москвич обустраивается в Лос-Анджелесе

Обживаемся в США: как найти первую работу

иммиграция Наши люди американские студенты
Подписывайтесь на ForumDaily в Google News

Хотите больше важных и интересных новостей о жизни в США и иммиграции в Америку? — Поддержите нас донатом! А еще подписывайтесь на нашу страницу в Facebook. Выбирайте опцию «Приоритет в показе» —  и читайте нас первыми. Кроме того, не забудьте оформить подписку на наш канал в Telegram  и в Instagram— там много интересного. И присоединяйтесь к тысячам читателей ForumDaily New York — там вас ждет масса интересной и позитивной информации о жизни в мегаполисе. 



 
1081 запросов за 1,239 секунд.