Фотограф Лубяницкий о том, как заработать миллион в Нью-Йорке

Леонид Лубяницкий. Фото Павла Терехова.

Леонид Лубяницкий — один из немногих советских фотографов, который стал известен в Америке. В его коллекции фотографии Ричарда Никсона, Иосифа Бродского, Владимира Высоцкого, пятикратного лауреата Грэмми Мстислава Ростроповича, футболиста Пеле и писателя Артура Миллера.

77-летний фотограф родился в Ленинграде и эмигрировал в 33 года. В Америке он работал ассистентом у знаменитого фотографа Ричарда Аведона, чьи снимки стали частью мировой культуры и вошли постоянную экпозицию Метрополитен-музея.

Работы Лубяницкого печатались во многих американских изданиях, среди которых — New York Times, Time, Fortune, People и Vogue.

«Форум» пообщался с Леонидом Лубяницким в его студии на Верхнем Вест-Сайде. Фотограф рассказал, как поменялись в Нью-Йорке гонорары фотографов и какие нравы царили в знаменитом богемном клубе «Студия 54».

Михаил Высоцкий. Фото Лубяницкого

Насколько важно, кого вы фотографируете?

Мне все равно, кого снимать, президента или дворника. Не это главное. И меня очень расстраивает, когда человека возбуждает, кто на картинке, а не как это снято.

Что вы думаете о новом поколении фотографов?

Очень много людей выдают желаемое за действительное и хотят быть более королевскими, чем сам король. Я знаю одно: молодежи, которая вчера купила фотоаппарат, нужно учиться, учиться и учиться, как нам завещал великий вождь.

Благодаря айфону и инстаграму теперь каждый может самовыразиться. Это хорошо или плохо? Как повлияла на искусство фотографии наступление цифровой эпохи?

В цифровой фотографии одна проблема – она убила коммерческую фотографию. Теперь каждый, кто купил фотоаппарат, уже считает себя фотографом. Но отсутствие школы. А школа в фотографии – это аналоговая фотография, это лаборатория, с этого надо начинать, к сожалению никто не хочет тратить на это время.

Чехов однажды очень точно сказал о литературе «надо выражать свою мысль так, чтобы словам было тесно, а мыслям просторно». В фотографии важен глаз, видение и так называемая библиотека чувств. Вот миллионы проходят мимо чего-то — а человек, у которого это видение есть, сделает шедевр.

Вы сами учились у мэтра — Аведона. Кому вы передавали мастерство? Кто ваш лучший ученик?

Меня очень порадовал своими фотографическими способностями Михаил Барышников. И вовсе не потому, что он — мой друг.

Где-то в году 1980-м он собирался ехать в Азию и попросил меня купить ему камеру. Я купил Nicon 8008 и три объектива к нему. Показал, как пользоваться на уровне «сюда смотри, тут дави». Когда по приезду, я сделал контактные отпечатки, удивился. Подумал — у мальчика есть глаз. Потом он перешел на диджитал…то, что он сделал тем фотоаппаратом…мое сердце больше не билось. Он снимал танец, это очень интересная серия работ в балетной фотографии, с потрясающей экспрессией.

Школой, как таковой, я так и не занялся. Во многом из-за скверного характера и отсутствия педагогических знаний.

Молодой Барышников. Фото Лубяницкого

Как вы адаптировались к жизни в штатах? Боялись чего-то?

Я боялся только Советского Союза, чувствовал себя лишним на празднике советской жизни. И в тот момент, когда пересек границу, перестал бояться чего-либо, навсегда. Однажды «Начальник поэзии» Ося (Иосиф Бродский) изрек, что ничего в жизни бояться не надо, надо бояться появления самого страха. Я этот разговор запомнил на всю жизнь.

Создается впечатление, что эмигранты вашего времени ехали в США за творческой свободой. А сейчас — за деньгами.

Я далек от таких оценок. Тут жизнь структурирована таким образом, что нет времени для общения. Я объездил около пятидесяти разных стран и могу точно сказать: так, как вкалывают в штатах, не вкалывают нигде. Тут халявы нет.

Если хочешь добиться успеха, надо пахать, как десять пап Карло.

После работы у Аведона я стал фрилансером. А фриланс в Нью-Йорке — это каторжная работа, 25 часов в сутки. Если ты остановился — за тобой стоит очередь из тысячи.

На каких условиях можно стать ассистентом фотографа?

Знание профессии, быть аккуратным, мыть пол, составлять растворы, помогать на съемке, ходить за кофе. Своих я также таскал с собой на выставки, заставлял читать книги, слушать музыку, ходить в музеи. За это ассистент может пользоваться лабораторий и получает анализ своих работ. Это дикая нагрузка, которую мало кто выдерживает. Моя личная история — работал круглосуточно. Языка толком не знал, все приходилось угадывать и предугадывать. Но делал все, получал опыт. Когда понял, что больше не могу и пора начинать работать самому — был так изнеможен, что спал неделю.

Кто добивается успеха в Нью-Йорке?

Когда у меня была своя студия, ко мне приходило более 200 фотографов из Советского Союза. Не одного герцога, все короли. В Союзе расползлись слухи о моей работе и все хотели приехать, узнать секрет и зарабатывать миллионы. А этого секрета никогда не скрывал: выучить язык и учиться профессии. Каждый год только в Нью-Йорке из различных школ выпускается около 5 000 фотографов, всего их тут работает миллион, с узкой специализацией каждый.

Сколько сейчас зарабатывают фотографы в Нью-Йорке? Миллионные гонорары — это миф?

Все возможно, если готов работать по 25 часов в сутки, хотя сейчас заработки не те. В свое время мой рабочий день стоил до 5 тысяч долларов. Я продавал точку зрения, а не умение снимать. Сейчас точку зрения так не продать, самое большое для среднего фотографа — 500 долларов в день. Способ получения изображения стал другим, и это повлияло на стоимость фотографии.

Вы бывали в богемном клубе «Студия 54», куда заходили Мик Джаггер и Энди Уорхол. Тамошняя публика помогала с заказами?

Это был обычный сумасшедший дом. Никто никому ни в чем не помогал. Ни у кого не было времени. Съемка заканчивалась около десяти вечера, после этого — чашка кофе, душ и — в «Студию 54». Я был чуть ли не единственным там, кто не пил, не курил и не употреблял наркотики.

У вас есть какие-то секреты, как раскрепостить человека во время съемки?

Я однажды снимал Бернардо Бертолуччи — он неимоверно застенчивый человек. Я пытался разговорить его, молол всякую чепуху, дабы вызвать какую-то реакцию.

Вообще с моделями у каждого свой подход. Знаю одного фотографа — англичанина, он просто бил моделей за плохое поведение.

Куда ходите теперь? Ваше любимое место в городе?

Люблю Манхэттен, у меня студия была на 6 авеню и 38 улице. Очень люблю Вест вилладж, Макдугал стрит. Там есть кафе «Dante«, там делают потрясающий кофе. А рядом есть замечательный ресторанчик «Olive tree«, где под борщ можно посмотреть фильмы Чарли Чаплина.

Лубяницкий в своей студии в Нью-Йорке. Фото Павла Терехова

Где можно увидеть ваши фотографии?

Надеюсь в этом году издать черно-белую книгу «Faces and Places» («Лица и места»). Книга стала возможна, так как только сейчас ко мне приехал мой ленинградский архив, который я ждал 43 года. А без этих фотографий книга была бы не полной.

Читайте также на ForumDaily:

Как журналист из России стала фотопсихологом в американском мегаполисе

Земля, забытая временем: что увидел иностранный фотограф в России

«Обама и дети»: фотография мальчика с церемонии в Белом доме

Фотограф показал день и ночь в одном снимке

Заходите на страницу ForumDaily в «Фейсбуке», чтобы быть в курсе последних новостей и комментировать материалы.